Название: Леди вепрь
Размер: мини 1058 слов
Пейринг: Питер Придд, Эдит Окделл.
Категория: джен, прегет
Жанр: AU, мистика, юмор
Рейтинг: G
Краткое содержание: на прогулке в весеннем лесу Питер Придд подбирает детеныша вепря.
Примечания: заявка Тоже по мотивам оэголика. Все древние повелительские рода - оборотни, принимающие облик гербовых животных. Выжившая Эдит убегает из Надора в облике поросёнка. Её подбирает Питер-Иммануил Придд. Придды ведут собственную игру
Персонажи несовершеннолетние, но ничего приддосудительного не происходит.
читать дальше.
Земля ещё подавалась под ногами, не впитав всей влаги, оставшейся после таяния снегов, но сквозь лесную подстилку уже пробивались первые свежие травинки. В прозрачных кронах набухали почки, и густая зелень окутывала темно-золотые стволы неподвластных зиме сосен. От цветов прошлого лета остались только редкие сухие стебли, и новых не предвиделось ещё долго, но Питер-Иммануил, тронув застежку теплого плаща, все же обронил:
— Жаль, что время первых цветов ещё не пришло, не так ли, мэтр?
Гувернер, сопровождавший младших братьев герцога Придда на прогулке, благосклонно кивнул:
— Верно, эр Питер. Леса вашей родины очень красивы поздней весной, и вы, несомненно, помните, что именно вызывает наибольшее восхищение.
— Цветы ветреницы, — отозвался мальчик, — и лесные примулы. Быть может, дело не только в зрелище заросших полян, где цветы напоминают укрывающий траву обильный снег, но и в лечебных свойствах многих из весенних трав.
Ментор лишь улыбнулся, поощряя продолжить, и Питер с готовностью сообщил:
— Ветреница почти бессильна по сравнению с другими травами, хотя свойства её многочисленны и разнообразны. Растение, способное...
Он осекся, чуть вскинул голову, прислушиваясь к отдаленному шуму: звонкому собачьему лаю и строгому мальчишескому голосу, повторяющему громко, но, кажется, тщетно:
--Дольфус, брось! Дольфус!
Не прошло и полуминуты, как из-за деревьев выскочило что-то маленькое, покрытое бурой шерстью, а за ним, заливаясь лаем, вырвался крупный серебристо-серый пес. Питер, склонившись, подхватил существо на руки прежде, чем поравнявшийся с ними пес сумел его настигнуть, и выпрямился, разглядывая свое приобретение: смутно знакомое создание с бурой шерстью и темными полосочками на спине.
— Питер!
Вышедший из-за деревьев брат шагал легко, но волосы его слегка растрепались, а сапоги были в грязи, — земля в тени деревьев ещё не просохла как следует. Подойдя ближе, он склонился над пойманной зверушкой: та замерла, перестав вырываться, но даже сквозь кожу перчаток Питер ощущал суматошное биение маленького сердца.
— Детеныш вепря, — определил Клаус, разглядывая добычу. — Мэтр Энар, мне известно, что вепри яростно защищают свое потомство. Означает ли это опасность и для нас?
— Опасность невелика, господин граф, но лишь в том случае, когда поросенок оказывается достаточно далеко от матери, чтобы она не слышала его призывов о помощи. Где ваш пес поднял этого детеныша?
--Мой пес не поднимал его, — спокойно отозвался старший, опуская ладонь на загривок торского волкодава. — Он нашел его в малиннике и выгнал немногим более четырех минут назад. Я не заметил иных следов.
— Это облегчает условия задачи. Детеныш, потерявший мать, окажется беспомощен за пределами своего жилища, покуда не будет найден. Однако...
Гувернер с сомнением взглянул на Питера, и тот вдруг понял: мэтр собирается озвучить нечто ужасное.
— Простите, господа. Давно известно, что запах человека для диких зверей подобен прямой угрозе. Мать разорвет его, если учует...
Поросенок коротко пискнул, дернулся в руках Питера и затих.
— Она убьет?.. — тихо уточнил младший из братьев герцога Придда. Мэтр молча кивнул.
— Мне очень жаль.
Разумеется, юноши из рода Волн не позволяют себе слез задолго до того, как впервые покидают родовой замок. Питер не заплакал, только коротко вздохнул и замолчал. Ему казалось, что ещё немного, — и кто-нибудь предложит отправить поросенка на кухню или, что гораздо хуже, — заколет прямо здесь. И все оттого, что он поторопился схватить его на руки!
— Это моя вина, — выговорил он ровным голосом. — Я забыл, что подобные действия недопустимы. Этого больше не повторится.
— Вы растерялись, это простительно вашему возрасту и характеру. Отдайте поросенка.
Питер взглянул на детеныша, замершего в его руках. Должно быть, именно ему придется добить животное, — он взял его по глупости и должен нести ответственность за свою несдержанность.
— Нет.
— Прошу прощения?
— Позвольте его оставить, мэтр.
Он коротко выдохнул, чувствуя, как от волнения щемит в груди.
— Считайте это моим капризом.
Мэтр лишь покачал головой: зная своего воспитанника с детства и памятуя о его склонности к жалости, ничего другого он не ждал.
— Мэтр Энар... — тихо позвал Клаус. — Думаю, Васспард выдержит одного дикого поросенка.
Поросенок оказался самочкой, но, несмотря на это, стал храбрым и верным питомцем: выдержал и мытье, на котором особенно настаивал мэтр, и тщательный осмотр на предмет угрожающих юным господам болезней, и даже не пискнул, когда лекарь, пользовавший всех животных в замке, подхватил его своими крупными, покрытыми шрамами руками.
К маленькой кабанихе не пристало ни одно имя, но горничная, прибиравшаяся в покоях Питера, нередко называла его питомицу просто свинкой, и это прижилось, ведь нужно было, в конце концов, как-то её называть. Прошло несколько месяцев, прежде чем Питер начал замечать странности в поведении веприхи: она любила тепло и часто дремала не в своей корзине, а в кресле около его постели, обитом темно-красным бархатом, бегала по покоям, не пугаясь ни людей, ни захаживавших порой кошек, но отчего-то боялась громких звуков и, что самое странное, почти совершенно не росла, хотя давно должна была сменить полоски на равномерный бурый окрас. Несмотря на эту странность, свинка была умна и нередко приходила будить его раньше, чем это делали слуги или первое солнце: подходила к постели и тянула одеяло вниз, зажав край в зубах и переступая копытцами до тех пор, пока оно все-таки не сползало на пол. Окружающие давно свыклись со странным выбором младшего Придда, — даже братец Клаус оставил сдержанные шутки о том, что следовало бы попробовать поцеловать свинку и проверить, не окажется ли она принцессой.
Первым утром Летних Скал Питер проснулся сам и в совершенной тишине. Солнце светило в окно, заливая комнату бледным теплом, и он с удовольствием отдерул полог, подставляя лицо лучам. Оглянулся, любуясь игрой солнечных отблесков на стенах, — и коротко охнул, мгновенно натянув одеяло до подбородка.
В кресле у его постели дремала русоволосая девушка в истрепанном до неприличия сером платье. От возгласа она вскинула голову, — темно-русые пряди упали на худое лицо, при всем желании не напоминающее лица ни одной из служанок замка, — и уставилась на Питера.
Она ничуть не походила на убийцу или шпионку. У неё было тонкое лицо с правильными чертами и большие светло-зеленые глаза.
— Вот, значит, как снять проклятие... — сказала девочка почти одних с ним лет, сжимая истрепанный серый подол в белых тонких пальцах. — Какая стыдная гадость! Я случайно коснулась ваших губ...
Питер обнаружил себя постыдно заслоняющимся от незнакомки натянутым почти до самых глаз одеялом и мысленно приказал себе немедленно отпустить легкую ткань. Он определенно ни с кем никогда не целовался, — в его возрасте подобное было бы ужасной глупостью и, как изволила выразиться эрэа в сером, стыдной гадостью, — и когда вчера пришедшая "пожелать спокойной ночи" свинка ткнулась мордочкой не в щеку, а в край губ...
Значит, действительно принцесса...
— Моя госпожа, — справившись, наконец, с положенными по этикету формулировками, произнес Питер, принимая более пристойное положение. — Прошу простить мой неподобающий вид. Полагаю, я смогу обеспечить вам достойный прием. Скажите, вы любите отвар из плодов кошачьей розы?
Размер: мини 1058 слов
Пейринг: Питер Придд, Эдит Окделл.
Категория: джен, прегет
Жанр: AU, мистика, юмор
Рейтинг: G
Краткое содержание: на прогулке в весеннем лесу Питер Придд подбирает детеныша вепря.
Примечания: заявка Тоже по мотивам оэголика. Все древние повелительские рода - оборотни, принимающие облик гербовых животных. Выжившая Эдит убегает из Надора в облике поросёнка. Её подбирает Питер-Иммануил Придд. Придды ведут собственную игру
Персонажи несовершеннолетние, но ничего приддосудительного не происходит.
читать дальше.
Земля ещё подавалась под ногами, не впитав всей влаги, оставшейся после таяния снегов, но сквозь лесную подстилку уже пробивались первые свежие травинки. В прозрачных кронах набухали почки, и густая зелень окутывала темно-золотые стволы неподвластных зиме сосен. От цветов прошлого лета остались только редкие сухие стебли, и новых не предвиделось ещё долго, но Питер-Иммануил, тронув застежку теплого плаща, все же обронил:
— Жаль, что время первых цветов ещё не пришло, не так ли, мэтр?
Гувернер, сопровождавший младших братьев герцога Придда на прогулке, благосклонно кивнул:
— Верно, эр Питер. Леса вашей родины очень красивы поздней весной, и вы, несомненно, помните, что именно вызывает наибольшее восхищение.
— Цветы ветреницы, — отозвался мальчик, — и лесные примулы. Быть может, дело не только в зрелище заросших полян, где цветы напоминают укрывающий траву обильный снег, но и в лечебных свойствах многих из весенних трав.
Ментор лишь улыбнулся, поощряя продолжить, и Питер с готовностью сообщил:
— Ветреница почти бессильна по сравнению с другими травами, хотя свойства её многочисленны и разнообразны. Растение, способное...
Он осекся, чуть вскинул голову, прислушиваясь к отдаленному шуму: звонкому собачьему лаю и строгому мальчишескому голосу, повторяющему громко, но, кажется, тщетно:
--Дольфус, брось! Дольфус!
Не прошло и полуминуты, как из-за деревьев выскочило что-то маленькое, покрытое бурой шерстью, а за ним, заливаясь лаем, вырвался крупный серебристо-серый пес. Питер, склонившись, подхватил существо на руки прежде, чем поравнявшийся с ними пес сумел его настигнуть, и выпрямился, разглядывая свое приобретение: смутно знакомое создание с бурой шерстью и темными полосочками на спине.
— Питер!
Вышедший из-за деревьев брат шагал легко, но волосы его слегка растрепались, а сапоги были в грязи, — земля в тени деревьев ещё не просохла как следует. Подойдя ближе, он склонился над пойманной зверушкой: та замерла, перестав вырываться, но даже сквозь кожу перчаток Питер ощущал суматошное биение маленького сердца.
— Детеныш вепря, — определил Клаус, разглядывая добычу. — Мэтр Энар, мне известно, что вепри яростно защищают свое потомство. Означает ли это опасность и для нас?
— Опасность невелика, господин граф, но лишь в том случае, когда поросенок оказывается достаточно далеко от матери, чтобы она не слышала его призывов о помощи. Где ваш пес поднял этого детеныша?
--Мой пес не поднимал его, — спокойно отозвался старший, опуская ладонь на загривок торского волкодава. — Он нашел его в малиннике и выгнал немногим более четырех минут назад. Я не заметил иных следов.
— Это облегчает условия задачи. Детеныш, потерявший мать, окажется беспомощен за пределами своего жилища, покуда не будет найден. Однако...
Гувернер с сомнением взглянул на Питера, и тот вдруг понял: мэтр собирается озвучить нечто ужасное.
— Простите, господа. Давно известно, что запах человека для диких зверей подобен прямой угрозе. Мать разорвет его, если учует...
Поросенок коротко пискнул, дернулся в руках Питера и затих.
— Она убьет?.. — тихо уточнил младший из братьев герцога Придда. Мэтр молча кивнул.
— Мне очень жаль.
Разумеется, юноши из рода Волн не позволяют себе слез задолго до того, как впервые покидают родовой замок. Питер не заплакал, только коротко вздохнул и замолчал. Ему казалось, что ещё немного, — и кто-нибудь предложит отправить поросенка на кухню или, что гораздо хуже, — заколет прямо здесь. И все оттого, что он поторопился схватить его на руки!
— Это моя вина, — выговорил он ровным голосом. — Я забыл, что подобные действия недопустимы. Этого больше не повторится.
— Вы растерялись, это простительно вашему возрасту и характеру. Отдайте поросенка.
Питер взглянул на детеныша, замершего в его руках. Должно быть, именно ему придется добить животное, — он взял его по глупости и должен нести ответственность за свою несдержанность.
— Нет.
— Прошу прощения?
— Позвольте его оставить, мэтр.
Он коротко выдохнул, чувствуя, как от волнения щемит в груди.
— Считайте это моим капризом.
Мэтр лишь покачал головой: зная своего воспитанника с детства и памятуя о его склонности к жалости, ничего другого он не ждал.
— Мэтр Энар... — тихо позвал Клаус. — Думаю, Васспард выдержит одного дикого поросенка.
Поросенок оказался самочкой, но, несмотря на это, стал храбрым и верным питомцем: выдержал и мытье, на котором особенно настаивал мэтр, и тщательный осмотр на предмет угрожающих юным господам болезней, и даже не пискнул, когда лекарь, пользовавший всех животных в замке, подхватил его своими крупными, покрытыми шрамами руками.
К маленькой кабанихе не пристало ни одно имя, но горничная, прибиравшаяся в покоях Питера, нередко называла его питомицу просто свинкой, и это прижилось, ведь нужно было, в конце концов, как-то её называть. Прошло несколько месяцев, прежде чем Питер начал замечать странности в поведении веприхи: она любила тепло и часто дремала не в своей корзине, а в кресле около его постели, обитом темно-красным бархатом, бегала по покоям, не пугаясь ни людей, ни захаживавших порой кошек, но отчего-то боялась громких звуков и, что самое странное, почти совершенно не росла, хотя давно должна была сменить полоски на равномерный бурый окрас. Несмотря на эту странность, свинка была умна и нередко приходила будить его раньше, чем это делали слуги или первое солнце: подходила к постели и тянула одеяло вниз, зажав край в зубах и переступая копытцами до тех пор, пока оно все-таки не сползало на пол. Окружающие давно свыклись со странным выбором младшего Придда, — даже братец Клаус оставил сдержанные шутки о том, что следовало бы попробовать поцеловать свинку и проверить, не окажется ли она принцессой.
Первым утром Летних Скал Питер проснулся сам и в совершенной тишине. Солнце светило в окно, заливая комнату бледным теплом, и он с удовольствием отдерул полог, подставляя лицо лучам. Оглянулся, любуясь игрой солнечных отблесков на стенах, — и коротко охнул, мгновенно натянув одеяло до подбородка.
В кресле у его постели дремала русоволосая девушка в истрепанном до неприличия сером платье. От возгласа она вскинула голову, — темно-русые пряди упали на худое лицо, при всем желании не напоминающее лица ни одной из служанок замка, — и уставилась на Питера.
Она ничуть не походила на убийцу или шпионку. У неё было тонкое лицо с правильными чертами и большие светло-зеленые глаза.
— Вот, значит, как снять проклятие... — сказала девочка почти одних с ним лет, сжимая истрепанный серый подол в белых тонких пальцах. — Какая стыдная гадость! Я случайно коснулась ваших губ...
Питер обнаружил себя постыдно заслоняющимся от незнакомки натянутым почти до самых глаз одеялом и мысленно приказал себе немедленно отпустить легкую ткань. Он определенно ни с кем никогда не целовался, — в его возрасте подобное было бы ужасной глупостью и, как изволила выразиться эрэа в сером, стыдной гадостью, — и когда вчера пришедшая "пожелать спокойной ночи" свинка ткнулась мордочкой не в щеку, а в край губ...
Значит, действительно принцесса...
— Моя госпожа, — справившись, наконец, с положенными по этикету формулировками, произнес Питер, принимая более пристойное положение. — Прошу простить мой неподобающий вид. Полагаю, я смогу обеспечить вам достойный прием. Скажите, вы любите отвар из плодов кошачьей розы?
-
-
24.03.2019 в 23:50-
-
25.03.2019 в 11:51-
-
26.03.2019 в 18:03-
-
27.03.2019 в 10:43Автор, огромное вам спасибо! Это именно то, чего хотелось. Вы попали в яблочко!
Восхитительная ранняя весна (читала и чувствовала запах весенней земли). Невероятно умилительная сцена встречи с Эдит, притом без розовых соплей.
Очень хороший и светлый фик. Без стеба и глума - просто добрая сказка.
Нелишним будет сказать, что я бы очень хотела узнать, откуда взялось проклятие, ну и продолжение почитать, если у вас будет возможность. Но - фик и так очень хорош как отдельный мини.
*рассыпает цветы под ногами автора*
-
-
27.03.2019 в 12:13О собственной игре неаписать вряд ли смогу, но в целом -- из этого может выйти хорошая сказка
-
-
27.03.2019 в 20:43-
-
28.03.2019 в 15:22